<< Сцены из деревенской жизни («Дядя Ваня»)

«Сцены из деревенской жизни»

Театральная афиша

Обращение к «Дяде Ване» для Юрия Погребничко – закономерное продолжение его сценической Чеховианы. Начиная с 80-х в театре «Около» регулярно появлялись версии «Чайки», «Трех сестер», «Вишневого сада». В чеховских спектаклях Погребничко, как, впрочем, и в других его постановках, при всем желании не найти привычных интерпретаций сюжета и характеров. Они основаны скорее на собственных настроениях и аллюзиях, но при этом адресованы к воображению каждого смотрящего, который волен находить в режиссерских ребусах близкие ему ассоциации и эмоции. Драматургическая основа для режиссера – лишь своеобразная точка отсчета, дающая информацию к размышлению тем, кто готов ее воспринять. Не стали исключением и «Сцены из деревенской жизни». Но если в предыдущих постановках на сцене чаще всего царил неуют и неразбериха, хаос и фарсовый абсурд нашей реальной жизни, то в новом спектакле отдана дань изысканной восточной экзотике. В усадьбе Серебрякова появились низенькие скамеечки и чайный столик, программку украсили иероглифы, пластика персонажей стала замедленной и аскетичной, речь – строгой и спокойной, голоса – приглушенными и ровными. История престарелого профессора, лишившегося кафедры в университете и решившего продать имение, соперничество влюбленных в его жену Астрова и Войницкого, метания и в прямом смысле слова «раздвоение» самой Елены, – все это присутствует в спектакле, но отнюдь не является главенствующим. Открытые эмоции заменяются философской созерцательностью. Новые ассоциации, как всегда, возникают из абсурдистского соединения несоединимого. Герои с русскими именами чтут восточные обряды и устои, в монологи Серебрякова вплетаются слова из шекспировского «Гамлета». Люди, словно представители разных миров, не могут понять друг друга и не умеют ценить жизнь, которая так коротка и бесценна. Не случайно лейтмотивом спектакля становится фраза: «С тем же успехом нас могло бы и не быть здесь».

Марина Гаевская, 9.01.2007