«Смерть Тарелкина», эпизод II

Yтро.ru

У Тарелкина в этом сезоне смертей как у Кащея — семь. Не успел над ним поработать литовский режиссер Оскарас Коршуновас, как уже с другой стороны добивает несчастного Тарелкина Алексей Левинский. В театре им. Ермоловой он поставил свой долгожданный спектакль, замысел которого вынашивал более десяти лет. Тарелкин оказался хорош, но немного передержан.

Режиссер Левинский относится к тому роду театральных деятелей, которые остаются в стороне от всех театральных «терок» и тихо ставят себе спектакли, благосклонно принимаемые как публикой, так и критикой. В своих экспериментах Левинский благоговейно продолжает традицию Мейерхольда и считается лучшим специалистом по биомеханике. В общем, такой мэтр авангарда, удачно развивающий традиции прошлого. Пьеса Сухово-Кобылина для его репертуара оказалась даже сюрпризной: впервые в своей режиссерской карьере Левинский попробовал поставить по-настоящему актуальный спектакль.

Над «Смертью Тарелкина» много работать не надо — она сама так и просится на сцену. Торжество судебной системы над человеком, буйство чиновников, вывернутый наизнанку мир изобразил автор в своей пьесе. За ней — богатый жизненный опыт: семь лет тянулось судебное дело Сухово-Кобылина, которого обвинили в убийстве гражданской жены Луизы Симон-Деманш. Официально дело окончилось церковным покаянием за любовную связь, а косвенно вылилось в знаменитую трилогию: в пьесах «Свадьба Кречинского», «Смерть Тарелкина» и «Дело» производится жестокий ответный суд, где правым не признается никто — все виноваты.

Так что каждая постановка «Тарелкина» — своего рода судебное разбирательство. Оскарас Коршуновас, к примеру, судит свое поколение, предъявляя иск к «отцам», одинаково осуждает и старших, и младших. Левинский же перекинул свой спектакль в советскую эпоху: даже независимо от желания режиссера, его режиссерские придумки и ходы настойчиво напоминают об «Эсэсэсере». Место действия — война. Офицерская палатка с длинными крашеными скамьями. В этой палатке как будто бы дают представление в условиях военного положения: Левинский играет театр в театре. Наложенные одна на другую скамьи образуют подобие сцены. Спектакль играется и спереди, и сзади: то выйдут на авансцену, протянутую прямо в зрительный зал, актеры в пестрых одеждах и начнут петь про тяжелую судьбу «гопа со смыком» или про бублики, которые никак нельзя не купить, то над скамьями возвысится, кривляясь, массивная фигура Тарелкина. Над стенкой — любительский театрик в духе армейской самодеятельности. Перед ней — театр, всерьез врастающий в жизнь. Шутки остаются за стеной. На переднем плане все одуряюще серьезно.

Для спектакля Левинский выбрал полунамеки и полушепоты. Слегка порезал пьесу, выкинув из нее наиболее фарсовые фрагменты. Речь Тарелкина над собственным гробом («Когда объявили прогресс, он шел впереди прогресса…»), ставшая кульминацией спектакля Коршуноваса, у Левинского беспощадно вылетает. Ему важнее, как бормочет свои монологи городовой Иван Антонович Расплюев в предвкушении внезапно привалившей в руки власти, ему главнее показать, как берет взятку частный пристав Ох. Тарелкина (Андрея Калашникова) на этой сцене почти нет. Ее героем становится генерал Варравин (Алекандр Ковалев).

Каждому герою спектакля Левинского полагается мундир; мундир Варравина — военная форма. Подтянутый, выдержанный, спокойный, одно слово — генерал. Вот кто настоящий хозяин мира. Рядом с ним вся остальная компания кажется мелкими сошками. У Сухово-Кобылина генерал Варравин, чтобы найти украденные Тарелкиным бумаги, переодевается в капитана и приходит к нему на квартиру. «Я кавказский герой, я Шамиля брал» — говорит он, и все моментально преисполняются благоговейного уважения. У Левинского Варравину и переодеваться-то особо не надо. Но он старательно намазывает себя сажей, чтобы превратиться в того, кем и так является, — в героя. Вместе с Варравиным над Тарелкиным зависает вся махина военщины. А Тарелкин — это такой жизнерадостный пикаро, лысый шут, сбежавший с нар весельчак, который пытается заставить эти шестеренки крутиться в свою пользу и, конечно, проигрывает.

Варравин у Левинского — герой нашего времени. Чтобы править миром, ему приходится быть жестким и не идти на компромиссы. И даже побеждает он как-то снисходительно, как будто зная, что иначе и быть не может. В конце концов, мы все — на войне. Даже когда сами этого не замечаем.

А потом выйдет хор и жизнерадостно споет про фонарики, которые качаются ночные. И про то, что кто-то никого уже не сумеет полюбить. И опять отшвырнет от чеченской войны и реальности наших дней в советское прошлое. Левинский очень хотел поставить актуальный спектакль. Но он слишком много остался должен предыдущей эпохе, и в итоге получилось, что Тарелкин умер именно в ней. Тарелкин, быть может, и умер. Но вот Варравин — жив. И для того, чтобы жил Тарелкин, необходимо будет убить Варравина.

Алла Верди, 25.04.2005

• Не в своей палатке., Роман Должанский, Коммерсант, [30.04.2005]
• ТРЕБУЮТСЯ ДЕНЬГИ И СТУЛЬЯ, Новая газета № 31, [28.04.2005]
• Кабуки средней полосы, Олег Зинцов, Ведомости, [28.04.2005]
• Ждите развязки., Дина Годер, Русский Журнал, [28.04.2005]
• Честь нечисти., Александр Сколянский, Время новостей, [28.04.2005]
• «Смерть Тарелкина», эпизод II, Алла Верди, Yтро.ru, [25.04.2005]
• Дядя Ваня-сан, Марина Шимадина, Коммерсант, [23.04.2005]
• Неживой уголок, Олег Зинцов, «Ведомости», [19.04.2005]
• Смерть Тарелкина, Наталья Сажина, «Литературная Россия», [15.04.2005]
• Встать, суд идет, Итоги, [12.04.2005]
• Оборотни в калошах., Ирина Алпатова, «Культура», [7.04.2005]
• Смерть Тарелкина, Екатерина Рябова, «Афиша», [5.04.2005]
• ДВУМ СМЕРТЯМ БЫВАТЬ?, Геннадий Демин, «Страстной бульвар, 10», [04.2005]
• БИТЛЗ, ВИННИ ПУХ И ПОДНЕБЕСНАЯ, Наталья Сажина, Литературная Россия № 10, [11.03.2005]
• Урок дочкам, Григорий Заславский, Независимая газета, [11.11.2004]
• Постепенное упорядочивание хаоса, Екатерина Караванова, Мания Театра, [3.11.2004]
• В переводе с советского, Роман Должанский, Коммерсант, [24.06.2004]
• Песня XX века, Итоги, [1.06.2004]
• Небо в фужерах, Наталия Каминская, Культура, [27.05.2004]
• Вершинины на лестничной клетке, Дина Годер, Время новостей, [19.05.2004]