Новости
Пресса

Страницы:

1 | 2 | 3


<< Юрий Погребничко

Театр с неповторимой интонацией

Театральная афиша

В апреле отметит четвертьвековой юбилей разместившийся в Вознесенском переулке небольшой, но один из самых настоящих и живых театров Москвы – «Около дома Станиславского», которым уже больше 25 лет руководит режиссер, а с недавнего времени еще и профессор Театрального института им. Б. Щукина Юрий Погребничко.


В 1989 году бодрый и шумный Театр на Красной Пресне, основанный некогда Вячеславом Спесивцевым под крылом московского комитета комсомола, от комсомола отписался. Пришедший за пару лет до этого славного события новый художественный руководитель Юрий Погребничко вместе со своим сценографом и соавтором Юрием Кононенко успели превратить его в непафосный, негромкий, умный, печально улыбающийся театр, скромно признавшийся, что «жизнь на комсомольских баррикадах» ему не интересна, что ему важнее посидеть с друзьями за дощатым столом с нехитрой закусью, попеть хором под тихий гитарный перебор и подумать о смысле жизни. Чехов, Островский, Вампилов, Достоевский, Володин обрели на сцене «Около» неповторимый стиль и узнаваемую сразу интонацию театра Погребничко, будто здесь из вечера в вечер одна компания рассказывает истории, случившиеся лично с ними. В наивности здесь чувствовалась мудрость, в незащищенности – сила, в неторопливости – знание пути. Здесь говорят о важном с неподдельной самоиронией: мол, мы не знаем, а только пытаемся понять.
Казалось, что эта интонация присуща конкретному поколению, отказавшемуся когда­то быть «строителями нового мира» и ушедшему во внутреннюю «Около»­эмиграцию. Но свой четвертьвековой юбилей театр встречает очень помолодевшим. В 2008 году в труппу почти в полном составе влился выпускной курс Щукинского училища – учеников Погребничко. И среди ватников и суровых шинелей, вышитых гладью на местах потертостей, появились кринолины, турнюры, высокие перчатки и вуали. Однако эта хрупкая, но уверенная в себе красота лишь придала свежий оттенок атмосфере «Около», не разрушая ее.
Только в новых версиях прежних спектаклей подспудно стал проявляться диалог поколений. Например, в возобновленных в 2009 году «Трех сестрах» повзрослевшие Ольга – Маша –Ирина предыдущей постановки, оберегавшие из последних слабых сил всех в своем ближнем круге, присутствуют как тени прошлого. Новое трио юных граций выглядит чуть балованными трогательными принцессами. Когда прежние сестры говорили в финале «надо жить», это звучало как приговор, обжалованию не подлежащий. Теперь ясные взоры трех прелестниц почти не туманятся. Для них эти же слова звучат как новая цель, которой они с уверенностью собираются достигнуть.
А знаменитые «Три мушкетера» постановки 1994 года в новой версии превратились в полное печальной иронии и в то же время донельзя смешное признание «старых» мушкетеров в том, что их время с романтикой и девизом «один за всех» прошло безвозвратно. Три потрепанных жизнью старика, путающихся от естественного склероза в собственных именах – Атос, Портос и Арамис, шаркающей походкой под лиричный напев «в поиск опасный уходит разведка» все еще спешат на помощь любому, о ней попросившему. А кругом кипит чужая жизнь. «Новые французские» пробегают знаменитый сюжет глазами, в темпе объясняются в любви с помощью синхронного перевода, берут у старого маршала Франции д’Артаньяна мастер­класс эффектного умирания с правительственной депешей в руках и даже поют старые песни о главном. В спектак­ле нет и тени брюзжания «нынче не то, что давеча». Молодые обаятельны и деятельны. Вся ирония, любовная правда обращены к старикам. Погребничко и сам из тех мушкетеров. И вместе с ними, смеясь, расстается с собственным прошлым.
Вообще, «околовцы» чаще стали обращаться к теме памяти. Появились новые авторы. Татьяна Орлова только Юрию Погребничко и его главной актрисе Лилии Загорской решилась доверить свой автобиографичный монолог «Оккупация, милое дело / О, Федерико!», который лет двадцать пролежал у нее в столе. Его лирическая вечно бездомная героиня девочкой попала в послевоенную Германию, где служил отец, советский офицер. А потом Родина­мать отправила ее на поселение, а потом в психушку с диагнозом «шизофрения», а потом бомжевать и мыть общественные сортиры. Но Погребничко вовсе не оплакивает ее судьбу. Загорская играет эту нелепо одетую женщину с усталыми глазами вечно на мокром месте с такой иронией и одновременно симпатией, что какая уж тут жалость – залюбуешься!
Пространством памяти стал и спектакль прошлого сезона «Школа для дураков» по роману Саши Соколова – и нашей общей памяти, и памяти конкретных героев: Автора рассказываемой истории и Такого­то, долговязого паренька с блуждающей на губах безотчетной улыбкой, ученика специальной школы, страдающего раздвоением личности. И здесь вновь возникает диалог. Мальчик помнит только красивое, а Автор – все, но главное, что и красивое помнит. И в этом два поколения театра «Около дома Станиславского» сходятся. Сейчас они вместе пытаются разобраться в «Чевенгуре» Андрея Платонова. «Показалось, в “Чевенгуре” хорошо дышится сейчас. И вроде всем тоже интересно. А начали репетировать, оказалось, что никто ничего в этом “Чевенгуре” не понимает. В репетициях общее понимание и ищем», – признается Юрий Николаевич. 
Театр Погребничко не терпит определенности, однозначности. Вот и интервью режиссер давать не любит, потому что записанная мысль, особенно ловко сформулированная, как бы хвастается сама собой, обретая не свойственный ему пафос правильности. Но есть истории, которые он любит рассказывать. Однажды во Франции на гастролях к нему после спектакля подошел человек: «Пойдем поговорим». Оказался теат­роведом, который выучил русский язык, приезжал к нам. В числе прочего сказал: «Я именно в России понял, что театр может быть серьезным делом». А театр для Погребничко, и это он довольно часто повторяет, – это собственно актер. Своих актеров он выращивал в «Около» годами. Со стороны к нему попадали редко и только те, кто сам чувствовал родство по крови. Поэтому новое поколение режиссер решил воспитывать со школы сам. Потому и отозвался на приглашение ректора «Щуки» Евгения Князева и Альберта Бурова, зав. кафедрой актерского мастерства. «Главного в нашем деле в книжках не вычитаешь, – говорит Погребничко. – Передать можно только в прямом контакте, “наложением рук”. Просто как заклинания повторять слова Станиславского – “театр переживания”, “перевоплощение”, “не верю” – мало, хоть они и гениальны. Сейчас многие понимают перевоплощение как способ, чтобы не узнали. Налепил бороду, стал заикаться, хромать – и готово. А это не так. Театр – настолько интересно, настолько серьезно. Перевоплощение – на грани жизни и смерти. Вышел из дома и забыл, кто ты. Станиславский же предложил стать полностью другим человеком – со своими мыслями, чувствами. Создавать другое личностное пространство. Запускать работу подсознания. Профессия нужна, чтобы уметь это держать под контролем. Вот зачем нужна система Станиславского? Да чтобы решить, как жить».
Когда спрашиваешь Погребничко, как среди потока юнцов, мечтающих выучиться на актера, и лучше знаменитого, он сумел отобрать своих, он улыбается: «Да на глазок, хотя мне кажется, что метод знаю. В 16–17 лет человек уже достаточно взрослый. Он сформирован, у него есть свои жизненные планы, приоритеты, которые с ним так и будут до смерти, если чего­то категорического не произойдет. Я искал тех, в ком уже жил интерес к смыслу собственного существования, кто хотел разгадать загадку жизни».
Сейчас Юрий Николаевич в той же «Щуке» ведет курс режиссуры и своим студентам и актерам дает возможность ставить в «Около». Устроили в репетиционной комнате маленький зал мест на двадцать зрительских, назвали «Лаборатория по освоению камерного сценического пространства». Там уже идут самостоятельные актерские работы: «Портрет» – постановка Максима Севриновского по «Темным аллеям» Бунина, «БСЭ/Большая советская энциклопедия» – режиссерский дебют актрисы Ольги Бешули по тексту Николая Коляды. Актер Владимир Храбров работает над пьесой Пинтера «На безлюдье». Спектакль «Малыш и К» актера, а теперь студента режиссерской группы Погребничко, Ильи Окса уже на основной сцене играют. Еще одна студентка, Александра Толстошева, – с пьесой Радзинского «104 страницы про любовь» разбирается.
Новое поколение театра «Около» Погребничко интересно: «Я не чувствую их людьми не моего поколения. Я их люблю, причем каждого в отдельности. Олег Табаков как­то сказал про своих студентов: “Мне достаточно моей любви к ним”. Я могу присоединиться к этому».

Елена Груева, 1.04.2014



© 2006—2024 ОКОЛО дома Станиславского
Электропочта: info@okolo.ru